Три царства сказочного мира

Три царства сказочного мира

Три царства сказочного мира: воздушное, подземное и земное

Адрес сказочного мира знают все: «За тридевять земель, в тридесятом государстве». Там всё, как у нас, - «поля, и луга, и рощи зелёные, и солнышко греет», только всюду происходят чудеса. А для чудес преград не существует. Поэтому все пространства волшебного мира одинаково волшебны: и воздушное, и подземное, и земное. И когда настал срок сказочным героям явиться в живописи, первые три холста честно поделили между собой летучие, подземные и земные персонажи.

Сказки-то выбрали себе первого художника - Виктора Михайловича Васнецова. Но он об этом не догадывался. В его воображении было тесно от сказочных образов, и Васнецов любил свои фантазии, однако выпустить их на полотно пока что не решался.

Вместо этого он изображал сценки из обычной, не сказочной, жизни. За это его хвалили и публика, и критика, убеждая продолжать в том же роде. Нет никаких доказательств того, что в дело вмешался волшебный мир, но небольшое чудо произошло - чудо, замаскированное под сценку из обычной жизни.

Васнецов был беден. И вдруг - нашёлся богатый заказчик. Мало того, что заказал картины, так ещё и тему не назвал - пиши, что хочешь. А для художника это – самое настоящее чудо. И Васнецов взялся, наконец, за сказочную картину. Заказчик его был, конечно, не простым, хотя и не волшебным.

Жил в Москве добрый человек Савва Мамонтов. Он мечтал петь в опере и даже ездил учиться в Италию. Но отец его был купцом и считал, что петь в опере – несерьёзная работа, на ней не разбогатеешь. И Савва Мамонтов занялся серьёзным делом - строительством железных дорог, а любил все равно искусство. Он дружил с художниками и музыкантами, а деньги тратил на постановку опер в собственном театре, на покупку картин и помощь талантливым людям, не умевшим богатеть на музыке и живописи. Он подружился и с Васнецовым. Как раз тогда завершилось строительство Донецкой каменноугольной железной дороги. И добрый Савва Мамонтов, желая поддержать художника, предложил ему написать что-нибудь такое, что украсило бы рабочий кабинет правления этой железной дороги.

В этот момент Мамонтов вложил деньги в строительство, быть может, главной в своей жизни дороги - дороги между сказкой и миром искусства.

Первым «ворвался» в живопись ковёр-самолёт. Он и получил свой «портрет» раньше остальных. Но Васнецов думал, что сам его выбрал: в сказке, рассуждал он, самый быстрый транспорт - ковёр-самолёт, а в жизни - поезд (обычные самолёты тогда ещё не летали); вот и получается подходящая сказочная тема для начальников железной дороги.

Ковёр-самолёт - незаменимый помощник сказочного героя. Правда, он в отличие от диких яблонь и молочных рек ничего не говорит. Но если вы, проспав полгода, проснулись на косе меж двух морей - с обеих сторон волны поднимаются, то очень бывает кстати, если в руки вдруг попадает ковёр-самолёт: он – единственная надежда отыскать, в конце концов, неизвестно куда пропавшее собственное царство.

Как он выглядит, этот волшебный ковёр? С какой скоростью летает? И на какой высоте? И как полагается на нём размещаться, чтобы с этой высоты не упасть?

Васнецов знал все ответы.

Когда картина «Ковёр-самолёт» впервые появилась на выставке, зрители сразу же узнали в сказочном «Транспортном средстве» персидский ковёр.

Персией называлась когда-то часть современного государства Иран. С древности тамошние мастера умели делать необыкновенной красоты и прочности ковры из овечьей шерсти, и ковры эти ценились во всем мире. Как раз в то время, когда Васнецов начинал писать свои сказочные картины, персидские ковры были в большой моде, и за ними в Персию снаряжались специальные торговые экспедиции.

Благодаря Васнецову стало ясно, что ковры-самолёты имеют обыкновение перемещаться на высоте птичьего полёта. Вон она, сказочная местность с её дремучими лесами и широкими реками - далеко внизу, а птицы - близко, в левом нижнем углу картины. Многие находят, что и сам васнецовский ковёр напоминает птицу. Но ещё больше он похож на морского жителя - электрического ската.

Слушание: Родион Щедрин. «Жар-птица» из балета «Конёк-Горбунок».

Ковёр у Васнецова плывёт над землёй, чуть загребая воздух передними углами. А махать краями, как птица крыльями, он бы не смог: гибкости бы не хватило. Потому что персидский ковёр - предмет тяжёлый и плотный: он связан из множества шерстяных узелков. Художник таким его и изобразил: ковёр, если приглядеться, почти не прогибается под тяжестью своего пассажира Ивана-царевича и «багажа» - золотой клетки с Жар-птицей.

Скорость полёта у сказочных ковров, как видно, невелика. Иначе Ивану-царевичу на нём бы не устоять: сдуло бы встречным воздушным потоком. Рукава и пола его кафтана развеваются, конечно, на ветру, но не так уж сильно - не сильней, чем на земле, если идти против ветра. Зато ковёр-самолёт наверняка может лететь и в тёмное время суток: на картине сгущаются сумерки, и вечерний туман стоит над рекой, и месяц уже виден, и птицы над лесом ночные - совы. Ярко светится Жар-птица, так что можно не волноваться: путешественникам будет не страшно в ночном небе, и они не столкнутся в воздухе со встречным ковром-самолётом.

Между прочим, месяц художник изобразил убывающий - совсем тонкий серпик: скоро новолуние. Так, наверное, заведено у сказочных героев: на растущей луне они пускаются в путь, в полнолуние совершают подвиги, а как начнёт луна убывать, пора с победами возвращаться домой.

Вообще-то Иван-царевич на ковре никогда не летал. В какой бы сказке он ни появлялся, обычно он возвращается в родное царство на коне - в крайнем случае, на сером волке. Но Васнецов не делал иллюстраций к сказкам - он сам был сказочником. Может, он знал такую волшебную историю, которая не вошла в сборник Афанасьева?

И вот ещё что интересно: ковёр-самолёт мы видим не с земли, а с воздуха. Так Васнецов мог его написать, только поднявшись почти на такую же высоту. Не было ли у художника собственного ковра-самолёта? На этот вопрос история живописи ответа пока не даёт.

С уверенностью можно сказать только то, что сказочные летающие ковры продолжали занимать воображение Васнецова. И почти сорок спустя он начал новый вариант картины. Опять глубокий вечер, но местность не та, а пассажиров двое: Иван-царевич и его невеста, Елена Прекрасная. Ковёр не тот - тоньше, иной расцветки. Видно, что летит он высоко, едва ли не выше, чем первый, и путешественники на нём сидят. Что это - другая конструкция? Но главное - и второй ковёр написан как будто с воздуха.

Вслед за ковром-самолётом настал черед явиться перед публикой жителям сказочного подземелья.

Слушание: Георг Фиридрих Гендель. «Ларго» из оперы «Ксеркс».

Вход в подземную часть волшебного мира находится, если кто не знает, под плитой железной, в яме глубокой. На дне начинается дорога, которая ведёт в подземные царства. Одно - медное, другое - серебряное, третье - золотое. Жизнь там протекает так: сидят во дворце тридцать три девицы (одна из них - царевна), полотенца вышивают. Иногда выбираются «На вольный свет» в море искупаться. Для этого им приходится оборачиваться птицами. А четвёртым царством, жемчужным, правит их отец Ворон Воронович. Замечательно то, что когда царевны решают бежать из подземелья, царства сворачиваются в клубочки и катятся за ними.

Чтоб порадовать правление Донецкой железной дороги, Васнецов эту сказку пересочинил: он подарил царевнам новые царства. Старшей - золотое вместо медного, средней - царство драгоценных камней взамен серебряного, а младшей царевне – царство каменного угля, главного богатства Донецкого края. К её ногам он положил на картине куски антрацита. Антрацит - лучший сорт каменного угля; он отличается черным цветом, сильным блеском, а когда горит, даёт больше всего тепла.

Подступы к подземному миру место суровое, пустынное, заваленное огромными серыми валунами. Сам вход - чёрный провал – Васнецов изобразил у правого нижнего края картины. Все три царевны смотрят в ту сторону: старшие - сурово, младшая - печально. Не потому, что сожалеют о побеге. А потому, что их спаситель Иван-царевич по вине своих злых братьев остался в «Яме глубокой».

Никаких подробностей насчёт нарядов сказочных царевен в русских сказках не найти. Самое большее, что можно узнать, это что та или другая «оделась чудо как». Но как? Васнецов и на этот важный вопрос первым дал ответ: героини русских сказок носят такие платья, какие в древности носили на Руси. С тех пор все художники, которые иллюстрируют русские сказки, придерживаются этого правила. Ну, а ткани на платья своим царевнам Васнецов подобрал под стать царствам: старшей - из золотой парчи, средней - из узорчатой, а младшей - из блестящего атласа цвета антрацита.

Ещё, конечно, интересно, какие они лицом, эти сказочные царевны: правда ли, что «красы неописуемой» или «ненаглядной»? В сказке младшая царевна понравилась Ивану-царевичу больше всех. Больше всех полюбилась она и Васнецову. И все следующие волшебные героини получались на его картинах похожими на неё - особенно выражением лица. Для художника оно - самое сказочное. А так ли это в тридевятом царстве - кто знает?

Полёт ковра Васнецов увидел в сумерках, а царевны явились ему на закате. Конец дня Васнецов, как видно, особенно любил. Да и как сказочнику не любить закат и сумерки! Сумерки - грань, граница между двумя мирами - дневным и ночным, сказочным. Васнецов на этой границе жил.

Много лет спустя, когда у художника появилось собственное «царство» - дача близ города Дмитрова, он завёл обычай после вечернего чая собираться семьёй на террасе смотреть закат. «С террасы были видны и мельница, и пруд, и заречные поля, и леса, - вспоминал племянник Васнецова.

- За их зубчатую черту медленно погружалось солнце. Край неба светился оранжевой зарёй, ели, окружавшие сад тёмными силуэтами, вырисовывались на её фоне...» И та же оранжевая вечерняя заря - на картине «Три царевны подземного царства».

Судя по всему, первый портрет не очень понравился царевнам: то ли антрацит показался недостаточно драгоценным, то ли не захотелось смотреть на вход в подземное царство. И Васнецов написал новую картину, без антрацита: царевны во всем великолепии своих нарядов красуются перед зрителями. Просто сокровища, а не царевны, - художник и сам ими любовался.

А правление Донецкой железной дороги не оценило ни ковра-самолёта, ни волшебных красавиц и наотрез отказалось вешать произведения Васнецова у себя в кабинете,- наверное, сказок не читало.

Сказочные картины остались жить в семье Мамонтовых.

Семья Мамонтовых уезжала на всё лето на дачу в Абрамцево и приглашала с собой друзей-художников, для которых Савва Иванович специально построил мастерскую. Васнецов к Мамонтовым ходил в гости, а себе снял домик в соседней деревне Ахтырке.

Каждый день отправлялся он с кистями и красками на этюды, писал подмосковные дубы и речку Ворю, и все казалось ему сказочным.

А это настал черёд земным жителям тридевятого царства получить портрет, вот они и договаривались: чей портрет и как всё устроить.

Слушание: Клод Дебюсси. «Девушка с волосами цвета льна».

Васнецов, к сожалению, не написал воспоминаний про свою жизнь в двух мирах одновременно. Но человек, который любит сказки, поймёт, конечно же, как было дело. В один прекрасный, хоть и сумеречный день художник отправился, по обыкновению, бродить по окрестностям и незаметно для себя перешёл границу тридесятого государства. Поначалу он этого не понял, потому что природа там, как у нас. Видит: пруд с осокою, за ним – тёмный лес еловый. У воды растут берёзка да осинка, а между ними на большом сером валуне девочка сидит в цветастом сарафане. Васнецов её сразу узнал - Алёнушка. А другой бы человек, не сказочник, пожалуй, и не узнал. Потому что у Афанасьева в сборнике все совсем не так:

«Жили-были себе царь и царица; у них были сын и дочь, сына звали Иванушкой, а дочь Алёнушкой. Вот царь с царицею померли, остались дети одни, и пошли странствовать по белу свету... Шли, шли и видят: пасётся у воды стадо коз.

- Ах, сестрица, я напьюся.

- Не пей, братец, а то будешь козлёночком.

Он не вытерпел и не послушался сестры, напился и стал козлёночком...»

Потом на Алёнушке женился царь, а злая колдунья навела на неё порчу, навесила ей камень на шею и бросила в море. И Иванушка-козлёночек прибегал на берег и звал: «Алёнушка, сестрица моя! Выплынь, выплынь на бережок».

Но не увидел художник ни морских волн, ни козлёночка, и ничего не было страшного в темной воде - плавали в ней берёзовые жёлтые листья, а на бережку сидела сама Алёнушка, живая и невредимая, только одетая совсем не по-царски. Может, и правда, испытывала Васнецова: узнает или нет?

Написать её оказалось непросто. Зарисовать чудо Васнецов не успел: тридевятое царство показалось - и отодвинулось. Хватился художник - картина стоит перед глазами, а в окрестностях Ахтырки и Абрамцева точно такого места нет. Пришлось ему снова бродить с кистями и красками: там пруд нашёлся с осокою, там берёзка с осинкой подходящие, там похожие макушки ёлок - так и собирал картину по кусочкам. Всего получилось шестнадцать подготовительных работ, не считая мелких зарисовок. Рисовать Алёнушку Васнецову помогала деревенская девочка, только сидела она не на камне, а на лугу: валун остался в тридевятом царстве.

Зрители, привыкшие к тому, что Васнецов пишет сценки из жизни, при виде «Алёнушки» на выставке решили, что перед ними - бедная сиротка. Но теперь-то все понимают: картина эта о том, как художник шёл-шёл по Подмосковью - и попал в сказку. И удивительное дело: всем кажется, что у Васнецова - правильно, а Афанасьев что-то напутал.

Вот так русские сказки проникли в живопись. И это было только начало...


Презентация

В комплекте:
1. Презентация - 20 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
    Щедрин. «Жар-птица» из балета «Конёк-Горбунок», mp3;
    Гендель. «Ларго» из оперы «Ксеркс», mp3;
    Дебюсси. «Девушка с волосами цвета льна», mp3;
3. Сопровождающая статья, docx.

Композиторы и исполнители