Волшебные звери и птицы сказочного мира
Волшебные звери и птицы сказочного мира
В сказочном мире обитает множество волшебных зверей и птиц, каких здесь, в обычной жизни, не встретишь. Их оказалось даже больше, чем нужно для русских народных сказок, поэтому в сборнике Афанасьева можно прочитать только про Жар-птицу и многоглавого змея. Но зато о тех удивительных существах, которые не пригодились сказочникам, знали древнерусские художники. Знали - и высекали их портреты на кусках белого камня, из которого складывали стены соборов.
Главный из них - лев, самый сильный из волшебных зверей. Он - лучший на свете страж, потому что может спать с открытыми глазами и даже не спать вовсе. И древние не сказочные мастера изображали львов на стенах храмов, чтобы львы берегли их творения. Сказочный лев отличается от настоящего тем, что умеет заметать свои следы хвостом.
Наверное, поэтому у белокаменных львов такие длинные хвосты, что их можно обернуть вокруг туловища, а кисточка на конце - большая и пышная. Но не как веник, а как цветок, - всё-таки ею заметали сказочные следы в волшебном мире. А львиный хвост древние художники так и называли - «процветшим». Бывает ещё, что вместо кисточки - дубовый лист, а иногда – кудрявый куст. Если же волшебный лев высунет чуть побольше свой волшебный язык, то на кончике тут же вырастет деревце: кто не верит - может поехать в город Юрьев Польский и сам отыскать таких львов на стене Георгиевского собора.
Ещё один могучий чудо-зверь - грифон. Он крылат; туловище и лапы львиные, голова птичья. Встречаются грифоны и с львиными головами. А если у грифона ещё и змеиный хвост, то это отдельный подвид - грифозмей. Может взлетать высоко в поднебесье, но вообще-то главная его работа на земле - стеречь золото.
Впрочем, грифоны неплохо стерегут и памятники архитектуры.
На стенах Дмитриевского собора во Владимире их насчитывается 28 экземпляров, а собор стоит уже восемьсот лет.
А суздальские мастера знали и третьего сказочного стража - симаргла: крылатого пса. В совсем уже глубокой древности, когда и соборов не строили, симаргла почитали за то, что он охранял и берег посевы на полях.
Сказочному Змею Горынычу каменотёсы, как видно, не доверяли. Его заграничный родственник - охраняющий клады дракон - показался им более надёжным. На своём белокаменном «портрете» он одноглавый и больше напоминает обыкновенную собаку.
Китоврас (кентавр) - наполовину человек, наполовину лев. Это доброе существо: он, говорят, помог одному царю бесшумно построить храм. Неудивительно, что строители Георгиевского собора в Юрьеве Польском изобразили его на стенах: они бы и сами не отказались от такого помощника.
Сирин - красивая крылатая девушка - на своих «Портретах» выглядит обычно, как птица с женским лицом. Живёт вдали от людей, на краю света, у воды или же на небесах - там, откуда проливаются дожди, и только раз в год, весной, когда на полях появляются всходы, прилетает, чтобы полить их росой.
Древнерусские ювелиры любили изображать сиринов на женских украшениях. Это надо было сделать по правилам. Птичье туловище изображали в три четверти: дальнее от зрителя крыло поднято, ближнее - опущено, и на нём нарисован росток. А лицо девушки-птицы всегда смотрит прямо на зрителя - должно быть, чтобы лучше был виден красивый кокошник. Более всего сирин славится своим прекрасным пением, услышав которое, человек может позабыть обо всем на свете.
Ничуть не хуже сирина поёт птица алконост. Про неё рассказывали, что она высиживает своих птенцов зимой на морском берегу у самой воды. Море в это время обычно штормит. Но когда алконост сидит на яйцах, шторм утихает из уважения к птице.
Жар-птица обожает клевать золотые яблоки. Поскольку яблони этого сорта – редкость даже в сказочном мире, ей приходится летать за лакомством аж в другое царство. От неё исходит невиданной яркости свет. Одно-единственное перо Жар-птицы сияет, как огромная люстра. Если сказочному герою случается такое перо где-нибудь подобрать или же выхватить из хвоста Жар-птицы - это знак того, что в скором времени ему придётся выполнять трудные сказочные задания.
Птице гамаюн известно всё на свете: как был сотворён мир, для чего мы живём на земле, что было с человечеством раньше. А в песнях своих она предсказывает будущее, только не всем дано эти песни слышать. Тот, у кого гамаюн пролетит прямо над головой, станет правителем.
Судьба представителей волшебной фауны в искусстве сложилась по-разному.
Чудесных птиц не забывали ни на одно столетие - даже тогда, когда древнерусские времена закончились. Вещая птица гамаюн жила на городском гербе Смоленска.
Сирин и алконост из древних рукописных книг, с ювелирных украшений перелетели на картинки неизвестных художников из народа. Картинки художники вырезали на липовых досках, а потом отпечатывали на бумаге и раскрашивали. Липу называли «лубом», а картинки - «лубками». Темы для картинок придумывали разные, очень часто изображали и сирина с алконостом – всегда вдвоём. Теперь в народе верили, что живут эти птицы на небесах, в райских кущах, оттого и поют так, что заслушаешься. Картинки с ними охотно покупали: интересно же, как там, в раю.
Львы и грифоны на время исчезли из архитектуры. Храмы стали строить из кирпича, и украшения им придумали другие. Но сказочные существа найдут способ о себе напомнить. Терпеливо выждав несколько столетий, они появились снова: теперь уже на стенах жилых домов начала XIX века - в виде лепных украшений или в виде скульптур у ворот при въезде в какую-нибудь богатую городскую усадьбу.
А вот о китоврасе помнят немногие. Может, поэтому ни одна стройка не обходится без шума.
Волшебным стражам мало досталось внимания настоящих живописцев, окончивших Академию художеств в Петербурге. Потому что художники-сказочники увлеклись чудесными птицами.
На оранжевом закате, когда, как обычно, сказка была к нему ближе всего, Васнецов увидел сирина с алконостом. Музыку и пение художник очень любил и даже говорил, что без Бетховена и Баха никогда не написал бы некоторых своих картин.
Кому, как не ему, было изображать божественно поющих райских птиц. Сирин и алконост на его картине – оперные певицы в платьях-перьях. Они так увлечены пением, что кажется, будто не листья вокруг них, а звуки, и где-то внизу, под деревом, невидимый зрителю, разместился оркестр. И только потом замечаешь, что волшебные птицы огромны, словно грифы, и необыкновенно когтисты. Нет, не робкого десятка был художник-сказочник Васнецов, если не только не испугался этого сказочного видения, но и написал его уверенной кистью, сделав один только предварительный эскиз. Картину свою он назвал так: «Сирин и алконост. Песнь радости и печали». На лубочных картинках волшебные птицы пели хором о чём-то радостном и райском.
Почему же Васнецову каждая из них пела о своём? Светла и торжественна птица сирин, алконост - в трауре; слёзы катятся у неё из глаз. Посмотрев на картину, некоторые зрители начинают даже думать, что сирин предвещает своим пением радость, а алконост - горе. Но специалисты по легендам и мифам уверяют, что это не так.
Есть подозрение, что волшебные птицы исполнили для живописца произведения его любимых композиторов: сирин выбрала торжественные хоралы Баха, алконост - скорбный «Реквием» Моцарта. Вот они и слились с музыкой.
Слушание: Моцарт. Реквием. Lacrimosa.
Слушание: Бах. Страсти по Матфею BWV 244. Хорал № 17.
Так же в сумерках явилась Васнецову вещая птица гамаюн. Она петь не стала: молча опустилась на дерево, тревожно вопрошает будущее, и ветер перемен взъерошил её волосы и перья. До больших перемен в тот год действительно оставалось совсем немного, но Васнецов об этом не знал: он просто написал встревоженную птицу гамаюн. А поэт Александр Блок, тоже умевший предчувствовать перемены, увидев картину «Гамаюн – птица вещая», немедленно встревожился и написал стихотворение:
На гладях бесконечных вод,
Закатом в пурпур облечённых,
Она вещает и поёт,
Не в силах крыл подмять смятённых...
Билибин иногда украшал свои книжки и грифонами, но больше любил сиринов, причём интересовался не пением, а повадками. Билибинские сирины – стайные птицы, совсем, как наши воробьи, и тоже встречаются повсюду. Одна устроится на обложке, ещё парочка усядется на заставке к сказке, закрутив длинные разноцветные хвосты. А бывает, что сирины налетят целой стаей внутрь книжки, облепят картинку так, что получается рамка, и удивляются, ахают, охают. Но петь – не поют.
Жар-птицу изображали все первые художники-сказочники, особенно часто - Сергей Малютин. Казалось бы, в результате должны были проясниться все детали её волшебного облика. Но, как ни странно, мастера не сошлись во мнениях.
Например, если верить Билибину, она похожа на павлина, а если Малютину - то больше, пожалуй, на орла. Видно, небывало яркий свет слепил художникам глаза.
Презентация
В комплекте:
1. Презентация - 28 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
Моцарт. Реквием. Lacrimosa, mp3;
Бах. Страсти по Матфею, BWV 244. Хорал № 17, mp3;
3. Сопровождающая статья, docx.