Когда музыка не нуждается в словах

Когда музыка не нуждается в словах

Содержание:

1. Осуществление музыкального содержания в условиях отсутствия литературной программы.
2. Коллективное обсуждение вопроса, связанного с воплощением музыкального образа «Этюда ре-диез минор» А. Скрябина (интерпретация В. Горовица).

Музыкальный материал:

1. А. Скрябин. «Этюд ре-диез минор», соч. 8 № 12 (слушание);
2. А. Варламов, стихи М. Лермонтова. «Горные вершины» (пение).

Характеристика видов деятельности:

1. Воспринимать и оценивать музыкальные произведения с точки зрения единства содержания и средств выражения.
2. Выявлять возможности преобразующего значения музыки.
3. Высказывать собственное мнение о художественных достоинствах от дельных музыкальных произведений.
4. Принимать участие в коллективном обсуждении музыкальных вопросов проблемного содержания.
5. Узнавать наиболее яркие произведения отечественных композиторов академической направленности.

«В музыке без текста музыкальный язык
не перестал быть поэтическим языком…»
А. Н. Серов 

Наиболее трудной для восприятия многие считают непрограммную инструментальную музыку. Как определить содержание музыки в тех случаях, когда композитор не предпослал ей какого-либо конкретного заглавия или литературного предисловия? Как, например, понять, что именно хотел передать Шопен в своём этюде или прелюдии для фортепиано? Музыка эта несомненно мелодична, глубоко приятна для слуха, ну а о чём она говорит?

Действительно, как уяснить себе содержание такой музыки, где нет не только поэтического текста, как в песне, но даже скупого программного названия? А ведь таких в музыке великое множество: почти все симфонии, концерты, сочинения для камерных ансамблей - например, квартеты и квинтеты, инструментальные пьесы, сонаты, прелюдии и т. д.

Несмотря на отсутствие литературной программы, такие сочинения имеют не менее богатое музыкальное содержание, чем произведения программной музыки.

В инструментальной музыке, по словам А. Н. Серова, «может отражаться вся жизнь человеческая, - в той степени, как она волнует душу чувством печали, скорби и чувством отрады, со всеми бесконечными оттенками…»

Вся совокупность музыкально-выразительных средств, сочетание мелодии, гармонии, ритма, оркестровых красок создают у слушателей определённые образные представления. В каждом содержательном произведении мы улавливаем некий музыкальный образ или сумму образов. Композитор концентрирует в своей музыке то или иное жизненное содержание - будь то победное ликование или тяжкая народная скорбь, пламенные порывы любви или пафос коллективного труда. Если эти явления реальной жизни воплощены в музыке правдиво и талантливо, с помощью ярких и общезначимых выразительных средств, то и слушатель непременно воспримет их эмоционально-идейный смысл.

Огромная сила воздействия классической музыки вызвана тем, что композиторы обобщали в музыкальных образах типические интонации и обороты, почерпнутые в народном творчестве или в массовой, широко бытующей музыке своего времени. 

А. Н. Скрябин вошёл в историю музыки как певец свободной и прекрасной личности - творческой, дерзновенной, героической. Широко известны его слова: «Иду сказать людям, что они сильны и могучи». И это были не просто слова. Это было творческое кредо композитора, верящего в великую обновляющую и очищающую силу искусства. Всю свою жизнь он посвятил служению Музыке, через которую выражал свою любовь к людям. «Люби людей как жизнь, как твою жизнь, как твоё созданье…»

За пять лет до конца XIX века Скрябин сочинил двенадцать этюдов. Последний, Двенадцатый этюд поразил тогда же современников неистовством энергии опережавших друг друга звуковых валов, резкими взлётами волевой мелодии, как будто не на рояле, а на ста наковальнях выкована и отчеканена её мужественная, гордая стать. А когда несколько лет спустя Горький обнародовал «Песнь о Буревестнике», чуткая студенческая молодёжь стала называть и Двенадцатый этюд Скрябина «Буревестником», услышав в нём то же, что в горьковском: «Пусть сильнее грянет буря!».

А. Н. Дроздов, пианист и историк русской фортепианной культуры, вспоминая о том, какое впечатление произвело на него и его сверстников это сочинение (он впервые услышал его в 1902 году, в Саратове), писал: «Новая, неведомая музыкальная стихия властно охватила наше сознание. Словно мятежный вихрь сорвался со струн рояля и увлёк нас в свой стремительный полёт. Слышались вопли и шум борьбы. Чувствовался порыв пленённого героя, рвущего оковы, гибнущего в последней схватке, но не сдающегося: вот что сказал нам ре-диез-минорный этюд Скрябина».

Вслушайтесь в звучание Двенадцатого этюда А. Скрябина ре-диез минор. Это произведение, взволнованное и целеустремлённое по характеру, вызывает у слушателя глубокие и яркие переживания. Иногда этюд называют патетическим, однако такое название не следует считать признаком программности: оно лишь указывает на присущий произведению общий приподнятый тон звучания. Такая приподнятость чувствуется во всём: и в пульсирующем триольном ритме, и в мелодических взлётах, и в порывистости ритмического рисунка мелодии, наконец, в необычайной цельности всей пьесы, которая, хотя и включает в себя три раздела, всё же сохраняет единство общей патетической идеи.

Воздействие этюда таково, что программность здесь, пожалуй, была бы даже излишней. Всё, что присуще человеку - воля, мужественность, порывистость, страстность, - всё нашло воплощение в этой музыке, столь любимой слушателями многих поколений.

Произведения, подобные Двенадцатому этюду Скрябина, обнаруживают одно очень важное свойство музыки – говорить с человеком о нём самом, минуя слова. И удивительно: слова зачастую оказываются совершенно ненужными, порой они даже мешают (не случайно некоторые композиторы признавались, что не очень любят писать и слушать программную музыку). Человек оказывается способным воспринимать и понимать музыку без дополнительных объяснений и комментариев.

Отчего это становится возможным?

Наверное, оттого, что и музыка понимает человека, если способна угадывать его тайные стремления и порывы. Она обращается к человеку напрямую, действуя собственными, только ей присущими средствами, так что, слушая её, человек как бы заново оценивает свою жизнь, свой внутренний мир, лучше начинает понимать самого себя.

И ничего нет страшного в том, что одно и то же произведение вызывает у разных людей различные представления и образы. Эти различия порой лишь кажущиеся. Никто ведь не думает, слушая этюд Скрябина, что это весёлая и легкомысленная музыка, как никто не ошибётся в характере и настроении пьес из «Времён года» Чайковского. Значит, на самом деле различия в восприятии музыкального содержания у различных слушателей - всего лишь индивидуальные взгляды людей, разных по возрасту, опыту и характеру.

В главном эти индивидуальности сходятся - в признании того, что в грустной или весёлой, торжественной или озорной, певучей или угловатой музыке слышатся вся грусть, всё веселье, всё торжество или озорство, на какие только способна жизнь. И не беда, если у кого-то грусть связана с грустью человека, а у кого-то - с осенним увяданием природы, если кто-то все музыкальные настроения связывает с миром людей, а кто-то мыслит себя шире, в единстве с природой и окружающей жизнью. Ведь всё это – различные грани единого, цельного, неразделимого, что воплощает в себе музыкальное содержание.

Вопросы и задания:

1. Почему современники Скрябина назвали Двенадцатый этюд «Буревестником»?
2. Какие чувства и настроения своего времени выразил в музыке композитор?
3. В Дневнике музыкальных размышлений напишите небольшое сочинение на тему «Мир музыки».
   
   

Презентация

В комплекте:
1. Презентация, ppsx;
2. Звуки музыки:
    Скрябин. Этюд № 12 до-диез минор (интерпретация В. Горовица), mp3;
3. Сопровождающая статья - конспект урока, docx.