Губайдулина София Асгатовна

София Асгатовна Губайдулина (род. 24 октября 1931 г.), российский композитор.

София Губайдулина – один из самых крупных и глубоких композиторов второй половины ХХ века, классик мировой музыки. В её творчестве чувствуется стремление к органичному объединению свойств искусства Запада и Востока, воздействие представлений духовно-религиозного порядка.

Через веру она приходит и к смыслу творчества. «Я религиозный православный человек и религию понимаю буквально, как religio - связь между жизнью и высотой идеальных установок и абсолютных ценностей, постоянное воссоздание legato жизни. Жизнь разрывает человека на части. Он должен восстанавливать свою целостность - это и есть религия. Помимо духовного восстановления нет никакой более серьёзной причины для сочинения музыки».

Родилась 24 октября 1931 года в городе Чистополе (Татарстан). Отец - Губайдуллин Асгат Масгудович, инженер-геодезист. Мать - Губайдуллина Федосия Фёдоровна (урожд. Елхова), педагог. Родители Губайдулиной не были музыкантами. Отец заведовал кафедрой геодезии в Казанском строительном институте, являлся практически работающим геодезистом.

Семья переехала в Казань (1932), и через 3 года Соня поступила в музыкальную школу. В 1946 году она стала учиться в Казанской музыкальной гимназии - по фортепиано и композиции, а в 1949 году была принята на фортепианный факультет Казанской консерватории. Хорошие учителя у неё были с самого детства, и в консерватории её педагогами по фортепиано стали Л. Лукомский и известнейший теоретик пианизма Г. Коган. Продолжились и занятия по композиции под руководством А. Лемана. По окончании вуза она получила диплом профессиональной пианистки.

В 1954 году С. Губайдулина поступила учиться в Московскую консерваторию как композитор и переехала в Москву. После недолгого пребывания в классе Ю. Шапорина она перешла к Н. Пейко, чей крепкий композиторский профессионализм ей больше импонировал. Не был оставлен и профессиональный контакт с роялем: почти до окончания консерватории продолжались занятия с Я. Заком. Из сочинений этого периода следует отметить вокальный цикл «Фацелия» на слова М. Пришвина (1957), с которого композитор начала отсчёт своих произведений.

В 1959 году Губайдулина окончила Московскую консерваторию по классу композиции и в том же году поступила в аспирантуру при Московской консерватории в класс В. Шебалина. Лейтмотивом её творческой жизни в этот период стало слово-напутствие, сказанное ей Д. Шостаковичем: «Я вам желаю идти вашим «неправильным» путём». В 1961 году её принимают в Союз композиторов. В 1962 году проходит первый авторский концерт с исполнением Фортепианного квинтета, «Фацелии» и Чаконы для фортепиано.

София оканчивает аспирантуру в 1963 году и избирает судьбу свободного художника. Она целиком погружается в сочинение музыки. Средства к существованию находит благодаря написанию музыки для кино. Всего она оформила около 25 кинолент, включая хорошо известные «Маугли» (мультфильм, 1971) и «Чучело» (режиссёр Р. Быков, 1983). В том же 1983 году за «Allegro rustico» для флейты и фортепиано получает 1-ю премию на Всесоюзном конкурсе молодых композиторов.

Важной вехой на творческом пути композитора стало создание «Пяти этюдов для арфы, контрабаса и ударных инструментов» (1965), в которых стала очевидной её авторская индивидуальность.

Интерес композитора к философии и колориту Востока проявился в кантатах «Ночь в Мемфисе» на тексты из древнеегипетской лирики и «Рубайят» на стихи Хакани, Хафиза и Хайяма (1968, 1969). В 1969-1970 годах она сотрудничала с Московской экспериментальной студией электронной музыки, где состояла и членом художественного совета. Возглавлял студию Е. Мурзин, работали в ней, в частности, композиторы Э. Денисов, А. Шнитке, теоретик П. Мещанинов.

Губайдулина написала здесь электронную пьесу «Vivente - non vivente» («Живое – неживое», 1970), а полученный новый акустический опыт использовала в дальнейшем. Все это время она очень мало исполнялась, публиковалась, была известна только узкому кругу музыкантов, к ней недоброжелательно относился Союз композиторов, вплоть до слов «такие веточки надо обрубать топором». В 1979 году в докладе Т. Хренникова она была упомянута в «чёрном списке» 7 отечественных композиторов.

Ухудшение общественной, в том числе концертно-музыкальной, обстановки в конце 1960-х и на протяжении 1970-х годов поставило перед многими художниками круга Губайдулиной вопрос о духовном и профессиональном выживании.

Спасением для Губайдулиной стала поддержка её со стороны талантливых отечественных исполнителей, настойчиво включавших её произведения в свои концертные выступления: С. Яковенко, В. Тонха, Г. Рождественского, Г. Кремера, Ф. Липса, Ю. Николаевского, В. Попова, И. Монигетти, П. Мещанинова, Л. Михайлова, Л. Давыдова, А. Бахчиева, Б. Бермана.

Творчеству Губайдулиной присуще, с одной стороны, осмысление через свои произведения глубоких философских концепций, с другой - интенсивное обогащение звучащей музыкальной интонации. Например, в «Ночи в Мемфисе» проявилась дзэн-буддийская идея растворения своего «я» в окружающем мире.

В поисках яркой выразительности звука она, пианистка по образованию, постепенно изучила свойства всех других инструментов - струнных, духовых, ударных, органа - и услышала в них новые выразительные возможности. В частности, настоящей школой новейших способов игры на виолончели стали её «Десять прелюдий» (этюдов) для этого инструмента (постоянный исполнитель в течение десятков лет В. Тонха). На новых приёмах основаны вокальная и инструментальные партии в «Рубайят». Большому обогащению музыкальной фантазии послужило её участие в импровизационной группе «Астрея», где с 1975 по 1981 год её партнёрами были композиторы В. Артемов и В. Суслин, с 1991-го года отец и сын Суслины.

Редкие же концертные исполнения приносили Губайдулиной огромный успех. Таково было воплощение её «Часа души» - концерта для солирующих ударных и симфонического оркестра с солирующей певицей на стихи М. Цветаевой в Концертном зале имени Чайковского (1976 г., исполнялся в Москве - 1981 г.). Возвышение ею роли всевозможных ударных инструментов, в том числе восточных, также отвечало её поискам новой музыкальной выразительности. Постоянным исполнителем на ударных выступает М. Пекарский.

Новаторские открытия были сделаны Губайдулиной и в звучании баяна, превратившегося в ХХ веке из народного инструмента в академический. Здесь постоянным сотрудником композитора стал Ф. Липе (позднее за рубежом - Э. Мозер). В 1978 году для баяна соло была написана пьеса «De profundis» («Из глубины»), ставшая самым исполняемым в мире современным произведением для этого инструмента. Выдающимся по глубине музыкальной мысли и яркости звуковых открытий стало сочинение «Семь слов Христа» для виолончели, баяна и струнных (1982).

При повышенном внимании к содержательности музыкальной интонации для Губайдулиной особое значение имеет исполнитель. Так, концерт для скрипки «Offertorium» («Жертвоприношение», с идеей смерти и воскресения Христа, 1980/1982/1986) изначально задумывался с мыслью о Г. Кремере, в котором композитор увидела «исполнителя, способного принести жертву Музыке через предельную самоотдачу звучащей струне». С этого сочинения, постоянным исполнителем которого стал Г. Кремер, началась мировая известность автора.

Перелом в судьбе Губайдулиной принесла горбачёвская «перестройка»: с 1985 года стало меняться её положение практически запрещённого композитора. Стремительно, в течение нескольких лет, она обретает мировое признание.

На Международном фестивале в США 1988 года заголовок в одной из газет гласит: «Запад открывает гений Софии Губайдулиной». Композитор лично присутствует на своих концертах в разных странах. Например, в 1989 году она выезжает в Японию (Токио и Кобе), Лондон, Амстердам, Вену, её концерты проходят в Нью-Йорке и Луисвилле. В 1990 году состоялся первый фестиваль её музыки в Екатеринбурге.

В том же году она получает немецкую стипендию для пребывания в Ворпсведе. К 60-летию композитора проводится международный фестиваль в Турине (Италия), серии концертов в других странах мира. Тогда же, в 1991 году, она заключает брак с П. Мещаниновым, с которым была дружна много лет. Как теоретик музыки, он оказал значительное влияние на интерес композитора к числовым расчётам в процессе её  сочинения. В 1992 году они поселяются в Германии, в Аппене под Гамбургом, сохранив российское гражданство. По словам Губайдулиной, она нашла возможность осуществить свою давнюю мечту - жить в полной тишине.

За десятилетие (1986-1996) Губайдулина создаёт целую серию сочинений из числа самых крупных и значительных. Симфония «Слышу... Умолкло...» в 12 частях (1986), посвящённая Г. Рождественскому, далеко уходит от традиций этого жанра. Название символизирует значимость не только звучания, но и молчания, паузирования. В связи с посвящением дирижёру смысловым центром произведения становится уникальное соло дирижёра, состоящее из одних только жестов, при молчании оркестра. Монументальное произведение философично и выдержано в параллельной драматургии двух смысловых линий: статического мажора (как бы вечного света) и трагических усилий человека, заканчивающихся крушением. Согласно экзистенциалистской позиции автора, концепция не приводит к итоговому утверждению, а оставляет неразрешённый вопрос.

«Аллилуйя» для хора, оркестра, органа, солиста-дисканта и цветовых проекторов (1990) по строгости и чистоте эмоционального тона может быть сравнена с иконой. Через «гамму цветов» проводится символика «жертвования света» в следовании от светлых к темным краскам. Замысел произведения связан с идеей евхаристии - соборным жертвованием и последующим воскресением. Финал окрашен светлым пением мальчика-дисканта на подлинную древнерусскую мелодию и текст «Дa исполнятся уста».

«Из Часослова» для виолончели, оркестра, мужского хора и чтеца (1991) - произведение на стихи из книги «О монашеской жизни» Р. М. Рильке, где главным героем выступает исповедующийся Богу русский монах. В соответствии с образом темноты как божественной тайны у Рильке в музыке Губайдулиной большую роль играет низкий регистр: виолончель соло, мужской хор, сверхнизкая звучность у отдельных инструментов.

Как одно из наиболее исполняемых выделилось произведение типа кантаты – «Теперь всегда снега» для камерного хора и камерного ансамбля в 5 частях на стихи Г. Айги (1993). Губайдулину в этом поэте привлекает глубина, ёмкость метафор и огромное значение близких ей самой художественных элементов - пауз и ритма. На его стихи ранее был написан вокальный цикл «Розы» (1972), стихотворение «И празднество в разгаре» повлияло на создание инструментального произведения для виолончели с оркестром того же названия (1993).

Для музыкального языка «Снегов» характерны разнообразные приёмы вокальной экспрессии: в хоровых партиях применены пение с примесью дыхания, шёпот, речь и т.д., певцы по ходу исполнения перемешаются по залу, создавая разнообразные пространственные эффекты. В центральной части цикла возникает аллюзия снежной бури. Окружающие части контрастно её оттеняют апофатическим представлением невидимости Бога. Финал же приносит катарсис, через детски чистый образ – «была как лужайка страна...». Композиция кантаты относится к самым строго организованным в творчестве композитора (используются числовые ряды Фибоначчи, Люка и производные от них).

Самым большим вокальным циклом Губайдулиной стали «Висельные песни». 15 песен на стихи К. Моргенштерна для голоса и ансамбля инструментов. Он единственный у этого автора по соединению серьёзной экспрессии музыки с детски сюрреалистическими сюжетами текстов - о полуночной мыши, эстетствующей ласке, одиноко гуляющем колене, исповедующемся червяке, лунной овце. Абсурдистскую кульминацию составляет чисто жестовая, беззвучная «Ночная песнь рыбы».

Концерт для альта с оркестром (1996) по заказу Чикагского симфонического оркестра, посвящённый Ю. Башмету, написан автором свободно, без числовых расчётов. Сумрачный и значительный, он обладает чёткой драматургией контрастов: как бы импровизационному полёту солирующего альта противопоставлено монолитное «Говорение» струнных, бесплотности флажолетов струнных - мрачные голоса вагнеровских туб в низком регистре. На фестивале в честь 70-летия композитора в 2001 году концерт прозвучал в зале церковных соборов храма Христа Спасителя в Москве в исполнении Ю. Башмета под управлением В. Гергиева.

Непрерывные поиски выразительности звука привели Губайдулину к освоению четвертитоновых музыкальных интервалов. Особая звуковая аура возникла в её «Музыке для флейты, струнных и ударных» (1994), «Кватернионе» для четырёх виолончелей (1996), где половина струнных настраивалась на 1/4 тона ниже. Новые возможности открылись композитору при освоении японского кото благодаря знакомству с К. Саваи («В тени под деревом», 1998).

Фестивали с музыкой Губайдулиной стали периодическими, что свидетельствовало о её признании как классика мировой музыки: 1993, 1995, 1996 годы - в России, 1995 год в Париже и Локенхаузе, 1998 год - в Дорнахе и Авиньоне. Самым значительным празднеством стал фестиваль в 2001 году в Москве и Казани, где открыт Центр современной музыки имени С. А. Губайдулиной (2001/2002).

На грани тысячелетий Губайдулиной был сделан заказ из Штутгарта на евангельское сочинение, каким стали монументальные «Страсти по Иоанну» для солистов, двух смешанных хоров, органа и оркестра (2000). Музыка здесь подчинена слову, данному в Евангелии от Иоанна, в замысле произведения - скрещение проблем веры и судеб мира. Тексты из Евангелия от Иоанна переплетены со строками из Откровения Иоанна Богослова (Апокалипсиса), что приводит к концепции «страшного катарсиса»: смерти Христа и пролитию семи чаш гнева. В свои «Страсти» Губайдулина вложила великую тревогу за человечество: «Все страшные, последние вопросы «Страстей» не должны быть отодвинуты... Такое отодвигание в сторону - неправда. Они, эти вопросы, настолько велики, что не могут быть и морально преодолены; такое моральное преодоление - иллюзия. Тем более не могут эти вопросы быть «сняты»: «снять» такое - значит взять грех на душу». Окончанием «Страстей» стала «Пасха по Иоанну» для того же состава исполнителей (2001).

В первые годы нового столетия и тысячелетия композитор продолжала поиски новой выразительности звука («У края пропасти» для 7 виолончелей и 2 аквафонов, 2002 г.) и развивала линию размышлений о мире: «Свет конца» для оркестра (2002), «Под знаком Скорпиона» (концерт для баяна с оркестром, 2003), триптих «Путь к моей дочери» (2005-2006) – «Лира Орфея» для скрипки, струнного оркестра и ударных, «Меж ликом надежды и ликом отчаяния» из «Пепельной среды» Т. С. Элиота для флейты и оркестра, «Пир во время чумы» для оркестра.

Сегодня она активно живёт и работает в Германии, в городе Аппен.