Ad Libitum

Когда однажды у Иоганна Себастьяна Баха спросили, как он добился таких успехов, в ответ он сказал совершенно феноменальную и в то же время простейшую в своей очевидности вещь: «Если все будут также прилежны, как я, то все добьются подобных успехов…» Шутил ли Бах? Продолжая раскрывать феномен Баха, Михаил Казиник берет из двадцати четырех  прелюдий и фуг первого тома «Хорошо темперированного клавира» произвольную фугу и начинает интерпретировать ее мелодию, как если бы она была написана, например, Бетховеном.

Когда человечество закончит свои страшные игры с огнём, оно должно найти само себя. И самое главное, что нужно найти в новом тысячелетии - это единую теорию культуры...

Бетховен был глухим, он писал музыку. Да, это уже стало традиционным и банальным - писал музыку глухим. Хотя, поговорите с врачами, когда человек глохнет, он через несколько лет забывает земные звуки, у него преображаются все представления о звуках, он их не чувствует. Я осмелюсь сыграть подряд фрагменты из разных сонат, которые Бетховен на протяжении всей своей жизни писал от всеобщего и полного благополучия в своем слухе до того времени, когда он был совершенно глох. И вы услышите эффект Бетховена - чем хуже слышит, тем ближе к небу, к вечности... (Михаил Казиник)